Органных дел мастер

В Европе его называют «королем инструментов» и, прежде всего, используют на богослужениях как инструмент, аккомпанирующий церковному хору. В некоторых церквях и соборах устраивают концерты или органные богослужения.

В нашем сознании орган — это в некотором роде инструмент, в первую очередь ассоциирующийся с католической мессой, величием готических храмов, чьи стены наполняют его звуки, а исполнителем органной музыки представляется некий монах или музыкант зрелого возраста, прошедший жизненный путь, наполненный мудростью и опытом. Довольно удивительно осознать, что орган становится все более популярным инструментом современности, и тем более сложно представить себе за клавишами и мануалами этого духового гиганта не монаха-старца, а симпатичного юношу со светлым открытым взглядом, наполненным живым интересом и любовью к своему делу.

Лука Гаделия — молодой органист, который в свои 26 лет уже завоевал международное признание.

Музыкой Лука стал заниматься в 13 лет в Абхазии. В 2010 году окончил Российскую академию музыки им. Гнесиных. В 2008 году, пройдя стажировку в Летней органной академии в Харлеме (Нидерланды), стал лауреатом открытого фестиваля-конкурса Soli Deo Gloria (Римско-католический собор в Москве). В 2009 году получил специальный приз Веры Таривердиевой «Вера. Надежда. Любовь» на Международном конкурсе органистов имени Микаэла Таривердиева (Калининград).

В России орган — это в некотором роде инструмент экзотичный, нечто необычное для российского слушателя; и желание молодого человека посвятить себя исполнительству именно на этом инструменте не может не вызывать как минимум любопытства, которое мы и решили утолить, побеседовав с молодым музыкантом.

Лука, скажите, когда и как у вас появилось желание стать музыкантом?

Это желание появилось довольно рано. Мне было года четыре, когда я увидел по телевизору игру пианиста почему-то на красном рояле. Это был не классический вечер, а какой-то эстрадный концерт, который заворожил меня. Уже в пять лет меня отвели в музыкальную школу на прослушивание. Я прошел отбор, но мне так и не удалось приступить к занятиям, потому что тогда как раз началась война в Абхазии, разумеется, ни о каких занятиях музыкой речь уже не шла. В результате музыкой я начал заниматься гораздо позже, когда мне было уже 14 лет.

Почему вы выбрали именно орган?

Это был мой изначальный выбор. Сперва я начал заниматься на фортепиано, а орган привлекал меня своей внушительностью и мощью. Наверное, всем мужчинам нравится механика, а орган — это тот инструмент, где много регистров, кнопок и механизмов. Но в Абхазии нет специалистов, занимающихся обучением игре на органе, и поэтому там я занимался на фортепиано, а по приезде в Москву уже начал заниматься именно тем, что меня так интересовало и нравилось.

Вы помните конкретный момент, когда заинтересовались и полюбили именно этот инструмент?

Наверное, это произошло тогда, когда я впервые услышал его звучание в храме X века в Пицунде, где стоит один из лучших инструментов на бывшем постсоветском пространстве. Ввиду того, что тот орган стоит именно в церковной акустике, его звучание наиболее благодатно. Тогда это произвело на меня огромное впечатление. Совпало всё: и атмосфера этого храма, и особое звучание инструмента. И, наверное, душевное состояние.

Вам было сложно учиться?

Поначалу да, потому что, естественно, со мной учились ребята, окончившие училища и уже имевшие опыт игры на органе. Собственно говоря, сейчас даже в некоторых музыкальных школах уже установлены инструменты, на которых учат играть детей уже с пятого-шестого класса. Разумеется, сначала было сложно, так как я пришел учиться в 19 лет, ранее никогда не играв на этом инструменте.

Ваши учителя, кто они?

Я окончил музыкальную школу в Сухуми и очень благодарен педагогу, занимавшемуся со мной там, так как педагогическая способность увлечь ученика дана далеко не каждому. Мне очень повезло в этом плане с педагогом. В момент, когда я пришел учиться музыке, мне было уже 14 лет, и многие сокурсники смотрели на меня странно, но директор школы меня очень поддержала, научив определенным азам в музыке. Затем в школе появилась Светлана Петровна Завилейская — действительно очень хороший музыкант, закончивший Свердловскую консерваторию. Именно она дала мне мощный толчок, она же и сподвигла меня уехать поступать в Москву. В Москве же я поступил в Гнесинскую академию к солисту филармонии Александру Владимировичу Фисейскому. Кстати говоря, буквально год назад в Гнесинке открылась полноценная кафедра органа. Затем у меня был год перерыва в обучении, а в этом году я поступил в аспирантуру консерватории.

Какие у вас предпочтения в музыке?

В классической я больше тяготею к музыке XIX–XX веков. Это композиторы-романтики, такие как Ференц Лист, Шарль Видор и Марсель Дюпре, которые малоизвестны в силу того, что писали только для органа. Но, естественно, я играю и другую музыку тоже. На досуге я с удовольствием слушаю джаз, иногда слушаю советскую эстраду 50–60 годов. Например, очень люблю Муслима Магомаева.

Где в Москве можно послушать вашу игру?

Я часто играю в московских залах. К примеру, ближайший концерт состоится в Лютеранском соборе Петра и Павла на Китай-городе, а следующий — в католическом костеле на Малой Грузинской. Дело в том, что органов в Москве очень мало, в силу того что это не наша православная культура, в основном органы стоят в католических храмах.

Есть ли сложности в восприятии у российского слушателя в сравнении со слушателем западным?

У нас большинством орган воспринимается как некая экзотика, а для западных слушателей это более обыденно: католики каждое воскресенье ходят на службы в костелы, где могут слышать звучание этого инструмента.
В России слушатель совершенно разноплановый. Я каждое лето играю в Пицунде на гастролях. В церковь послушать орган приходят совершенно разные люди. Подготовленные и нет, есть даже те, которые не знают, как выглядит орган. У нас есть книга отзывов, периодически прочитывая которую я понимаю, что занимаюсь этим делом не зря, что это кому-то надо и люди, слушая музыку, становятся лучше и душевно богаче.

Есть ли у вас иные увлечения в жизни, помимо музыки?

Большую часть времени, разумеется, занимает музыка, а в свободное я общаюсь со своими друзьями и знакомыми, число которых достаточно велико. Также много времени занимает работа. Я даю уроки музыки.

Давайте поговорим об учениках. Ваша профессия востребована сегодня, к вам многие обращаются?

Орган вызывает большой интерес, но не каждый может приобрести себе учебный орган, чтобы заниматься дома, так как заниматься только на уроках и не играть больше в течение недели — это занятие бессмысленное. Поэтому органом занимаются либо те люди, которые могут себе это позволить, либо люди очень увлеченные, которые платят деньги и ходят заниматься в различные школы. Есть пример и взрослых учеников, это не только дети. Это люди, которые в какой-то момент почувствовали, что занятия музыкой в них что-то открывают, способствуют некому духовному развитию.

Можно сказать, что орган становится модным у нас?

Я считаю, что да, и я очень надеюсь, что этот интерес будет и дальше расти в нашей стране.