Органная музыка лечит

14 января в Барнауле, в зале краевой филармонии выступила Анастасия СИДЕЛЬНИКОВА, органистка, пианистка, солистка Московской государственной академической филармонии, дипломант международных конкурсов, дочь знаменитого российского композитора Николая Сидельникова.

Ей ассистировал алтайский органист Сергей Будкеев, который и пригласил к нам московскую знаменитость.

Во время концерта невозможно было оторвать глаз от исполнительницы, казалось, она не только исполняет музыку, но и танцует, настолько органично у нее получалось скользить ногами по органным педалям. После исполнения каждого произведения, она вспархивала с места, раскланивалась и снова устремлялась к инструменту.

Ни на одну минуту нас не покидало ощущение высокого исполнительского класса Анастасии Сидельниковой, она была единым целым с инструментом и проживала ту музыку, которую исполняла.

После концерта наш корреспондент с трепетом от значимости момента отправился в гримерку к исполнительнице для интервью. Мандраж прошел после первых минут общения, настолько простым, искренним, искрящимся юмором оказался этот человек.

— Анастасия Николаевна, как вы оцениваете звучание нашего органа?

— Очень породисто звучит. Я не играла на нем до реставрации, но примерно знаю, каким был орган, это небо и земля, абсолютно другой инструмент, качество звучания другое, набор регистров, уникально звучат отдельные голоса, в общем, получила удовольствие.

— Вы участвовали в органном джазовом фестивале, джаз на органе — это достаточно необычно, расскажите об этом.

— Меня пригласил участвовать в фестивале органист Владимир Хомяков из Челябинска. Он какое-то время жил в Германии и изучал данное направление, которое зародилось в этой стране. Я в тот момент дружила со Славой Горским из группы «Арсенал», он играл джаз- рок, и мы решили с ним сделать клавишное шоу. Он играл на синтезаторе и рояле, а я – на органе. Получилось очень оригинально. В программе звучали как традиционные произведения вроде «Опавших листьев», так и оригинальные, например этнический джаз.

— Вы же изначально были пианисткой, что вас побудило освоить орган?

— Душа потянулась. Еще когда я училась в музыкальной школе, мне очень хотелось заниматься органом, поступила в консерваторию и попросила профессора Ройзмана, корифея органной музыки, взять меня к себе в класс. И хотя я как пианистка подавала большие надежды, орган меня перетянул. Из хобби он превратился в основное занятие, а игра на фортепиано – в хобби. Я иногда для души играю на концертах в четыре руки.

— Какое у вас любимое органное произведение?

— Сложно сказать, есть определенные периоды, когда хочется играть Баха или тянет на французскую или немецкую романтику. Органный репертуар огромен. Недавно меня пригласили участвовать в фестивале испанской музыки. Для меня это новый пласт творчества, я с удовольствием слушаю эту музыку, изучаю испанские органы. Для публики это ре минор или прелюдия фа минор из хорала «К тебе взываю» Баха, потому что это очень известные вещи. К вам я специально привезла не слишком известные его произведения, кроме фуги соль минор и фантазии. Люди должны понимать, что органная музыка Баха не ограничивается лишь попсой, они должны не только узнавать, но и познавать. Мне очень понравилась ваша публика. Она настолько внимательно все слушала.

— Вы согласны с мнением, что органная музыка лечит?

— Я как раз сегодня об этом думала, самой стало лучше после концерта, несмотря на длительный перелет. Я читала книгу Мацуева, он давно придумал такой термин, как сценолечение. Говорит, что когда сам болеет, то сцена помогает улучшить самочувствие, и в этом я с ним согласна. Причем это основано на каких- то физических законах, чистоте звука, низких, высоких обертонах, не даром орган выбран церковью. Идет глубокое очищение, катарсис, уход в иные миры. Сама, когда слышу хорошего исполнителя, получаю совсем другой настрой.

— Расскажите о работе над программой с Майей Плисецкой?

— Ей нужна была пианистка для программы, в которой только одна балерина и пианистка на сцене. Это был балет «Айседора». Мне пришлось похудеть для этой программы, сшить концертное платье, которое должно было понравиться Майе Плисецкой. Она очень требовательна по отношению к другим людям, но это оправдано, так как все, в конечном счете, работает на общий результат, поэтому нужно смириться и делать то, что она хочет. Хотя многие с этим не согласны. Когда мы приехали в Нью-Йорк, на кастинг к Майе Плисецкой привезли детей со всей Америки для сцены из балета, в которой Айседора Дункан выбирает детей для студии. Плисецкой не все подошли, родители устроили собрание и сказали, что они заберут своих детей и разъедутся по штатам. Что делать, когда двухметровые переростки на сцене, ей пришлось смириться.

— У меня любимая сказка «Аленький цветочек», и, готовясь к интервью, я узнала, что вы родились в семье известного композитора Николая Сидельникова, который написал оперы «Аленький цветочек», «Бег» по Булгакову и так далее. Сейчас что-то идет на сценах театров?

— «Аленький цветочек» я отдала в ГИТИС, его хотят ставить в студенческом театре. Еще при жизни папы была утеряна партитура этой оперы, кто-то ее унес домой. Но я нашла клавир, может быть, придется кого-нибудь из учеников просить сделать оркестровку. «Бег» можно посмотреть в Театре Покровского. Я пытаюсь сейчас сделать электронную библиотеку произведений своего отца.

— Наше поколение воспитывалось на классике, и во всех художественных фильмах шла фоном классическая музыка. Насколько подрастающее поколение, воспитанное на Голливуде, будет способно воспринимать классику?

— У меня недавно был концерт в Московском доме музыки, мы давали первый раз дневной семейный концерт. В первом ряду сидели малыши, они с таким интересом слушали искусствоведа. Родители потом с неменьшим интересом обсуждали то, как слушали их дети. Так что не надо опускать руки, нужно отдавать детей в музыкальную школу, никуда классическая музыка не уйдет. Попса – это пена, ее смоет, многое насаждают специально. Чтобы был вкус, нужно его воспитывать. Я сама преподаю в музыкальных школах 23 года, в том числе орган. Дети с удовольствием занимаются и гордятся тем, что они ходят на орган. Нужно пиарить эти вещи. Меня привели родители на концерт симфонической музыки, когда мне было три года. Я плохо помню сам концерт, но мне запомнился блеск медных труб, это первое яркое впечатление в жизни.

Во время нашего интервью к нам присоединился Сергей БУДКЕЕВ, он высказал свое мнение о своеобразии исполнительской манеры Анастасии Сидельниковой:

— Во-первых, это высший класс, таких музыкантов не так много, это индивидуальные качества и результат воспитания. Я вообще за то, чтобы публика смотрела только лучшее, особенно это важно для юных слушателей. Первая встреча с музыкой должна быть праздником.

Я недавно посмотрел оперу Николая Сидельникова «Бег», был просто потрясен, не знаю ни одного современного композитора, который так гениально передал бы произведение.

У нее фортепианная школа Наумова, это высший класс. Анастасия Сидельникова отличается от многих. У ее лица – не общие черты, стихийный талант, но в то же время организованный занятиями. Можно сказать, что у нее осознанно-координированная свобода, такое сочетание встречается очень редко.

Чем русские отличаются от западников, это тем, что мы креативные, достигнув определенного уровня, развиваемся дальше. На Западе музыканты более консервативны.

http://www.gazetavb.ru

www.principal.su