Органистка Евгения Лисицына: «Секрет Баха — в его мистике»

В воскресенье, 28 октября в Самарской филармонии в рамках VI Международного фестиваля органной музыки «Королевские аудиенции» прошел концерт «Органная вселенная». На нем органистка домского собора в Риге Евгения Лисицына безупречно исполнила произведения Баха, Вивальди, Регера и Мусоргского. А перед выступлением она порассуждала с корреспондентом Волга Ньюс об актуальности Баха и специфике органа.

— Вы подготовили необычную для нашего города программу.

— Я думаю, что программа будет самарцам очень интересна, она получилась разнообразной. Так как на таком прекрасном инструменте, как орган, лучше всего играть Баха, он прозвучит в первую очередь.

— Какие у вас впечатления от самарского органа?

— Это прекрасный, изумительный, чудесный инструмент. Я по-хорошему завидую филармонии, что у нее есть такой инструмент. Играть на нем одно удовольствие. Если сравнивать самарский орган с органом Домского собора, видно, что домский инструмент хорош. Он красивее звучит, потому что раньше все делали лучше. Относительно его акустики мне судить трудно. В Домском органе она слишком большая. Но у Домского есть одна проблема: с ним приходится сражаться, ведь для исполнения он устроен не очень удобно. Конечно, когда создавали инструмент, об этом не думали. Но у самарского органа есть свои плюсы. И я очень благодарна филармонии за то, что меня пригласили поиграть на таком инструменте.

— Часто ли вы выступаете на органных фестивалях в России? Как вы относитесь к фестивалю «Королевские аудиенции» и в чем видите его специфику?

— К таким мероприятиям я отношусь с большим энтузиазмом, потому что для многих разнообразных музыкантов это повод приехать, для слушателей же — повод послушать их. Я довольно часто играю на фестивалях подобного рода. Фестивали — хорошая вещь.

— Бах часто исполняется не только на органе, но и на других инструментах разными музыкантами. В чем, по-Вашему, секрет данного композитора?
.
— Секрет в его мистике, в том, что он нераскрываем. Даже когда ты играешь его музыку спустя десятилетия, ты открываешь для себя что-то новое, несмотря на то, что, казалось бы, звучит то же самое. Бах — странный композитор, с ним никто не сравнится. Вообще у меня такое чувство, что Бах не сам писал эту музыку, что его рукой водило нечто. Ведь от него не осталось никаких черновиков. Он просто сидел и писал. Все переполнявшее его изливалось на бумагу. При этом партитуру каждого произведения он открывал посвящением «Господу богу». Все, что бы Бах ни сделал, он творил во имя бога. Видимо, оттуда шла помощь, и получалась ни с чем не сравнимая музыка.

— Какие эмоции испытывает музыкант, исполняя подобные произведения?
.
— Радость или горе — в зависимости от того, что есть в этой музыке. Интересно, что публика реагирует на Баха моментально. Сталкиваясь с творчеством другого композитора, слушатель обычно решает, нравится ему оно или нет. Но Баха любят все.
.
У меня был очень удивительный случай. Вообще в Домском соборе я сыграла всего Баха. Причем на последнем концерте я исполнила «Музыкальное приношение». Это, по существу, наисложнейшая теоретическая музыка. В общей сложности ее исполнение занимает час. Данный цикл я учила полтора месяца и до последнего момента сомневалась, смогу ли я сыграть, — настолько это сложная музыка. Я думала над тем, как будет реагировать публика. И вот я приезжаю в Волгоград. Я играла там на чешском органе не очень хорошего качества. Когда я исполняла токкату, язычковая труба издала фальшивый звук, публика развеселилась, а я расстроилась: «Ну вот, привезла «Музыкальное приношение».
.
И что вы думаете? Когда я доиграла до момента, где нужно убрать руки от клавиш и сделать паузу, в зале повисла такая тишина, словно там не было ни одного человека. Я удивилась тому, как эта сложнейшая музыка проникает в человека. Бах смог написать музыку, которую сейчас практически никто не играет.

— Почему в свое время вы отдали предпочтение консерватории Латвии перед консерваторией Санкт-Петербурга?

— Дело в том, что в консерватории Санкт-Петербурга мне не давали учиться на органе, не хотели, чтобы я училась, и делали все для того, чтобы я ушла. Я переехала в Ригу. Домский собор притянул меня, как магнит. И слава богу, что все так сложилось. Я очень рада, что окончила латвийскую консерваторию по органу, а фортепиано было факультативом.
.
— Насколько сложно было привыкать к органу после фортепиано?

— Конечно, сложно, ведь орган — совершенно иной инструмент по сравнению с фортепиано, несмотря на похожесть клавиатур. Способ звукоизвлечения у них разный. Фортепиано, по существу, — ударный инструмент, ведь для извлечения звука надо сильно ударить по клавишам. У органа другие способы выразительности. Ты нажимаешь на клавишу, в трубу заходит воздух, и инструмент начинает звучать. Нужно знать, когда нажать клавишу, когда ее снять, играть так, чтобы было понятно, чтобы одни звуки не накладывались на другие и т.д.

— Исполняете ли вы современную музыку? Или предпочтение отдается только классической?

— Я исполняю хорошую музыку. Но дело в том, что музыка хорошего композитора не всегда ясна современникам. Баха, например, не понимали. В его время у публики были другие музыкальные пристрастия, поэтому его не знали так, как знаем мы.

http://www.vninform.ru

www.principal.su