Заслуженный артист Казахстана — об альтернативе храмам, хранителях оргАнов и музыкальном «фастфуде»
Заслуженный артист Казахстана, известный органист Габит НЕСИПБАЕВ (на снимке) уверен, что органная музыка никогда не устареет. С каждым годом она привлекает все больше новых слушателей.
В этом году органной школе Казахстана исполняется 50 лет, и за это время в нашей стране выросли десятки талантливых музыкантов. Мало того: полувековая история показала, что органная музыка может быть и казахской.
– Этот инструмент абсолютно уникальный, с очень непростой и драматичной историей, — рассказывает Габит Несипбаев. – Орган – квинтэссенция гения инженерной человеческой мысли и самых высоких движений души человечества на протяжении многих веков. Он очень органично прижился на почве казахской культуры, и я не вижу никаких препятствий для того, чтобы эта культура жила. Верю, что она будет развиваться.
«Сегодня слушатель боится одиночества…»
–Многие музыканты сетуют на то, что в советский период аудитория классических концертов была умнее и грамотнее. А что насчет органа?
– В Советском Союзе орган вошел в концертную отрасль, отрасль инструментального концертирования. Сложилась советская органная школа. Ее отличие от западной школы заключалось в культивации личностного самовыражения музыканта. На Западе принято считать, что орган должен звучать сам по себе, очень объективно. И музыкант не в праве вносить что-то свое в исполнение, проявлять артистическую натуру.
Сегодня же наблюдается такая тенденция: люди устают от зыбкости, неопределенности, стрессов… отсюда — состояние неуверенности. Советский человек ходил на концерт и получал, прежде всего, эстетическое удовольствие, расширял кругозор, узнавал что-то большее. Современным людям нужно что-то успокаивающее, помогающее отвлечь от невеселых мыслей – то, что может оздоровить их душевное состояние. При этом не могу сказать, что современная органная аудитория стала менее образованной, менее культурной. Нет. Как правило, на концерты ходят люди, которые умудряются сохранять в себе тягу к чему-то духовному, здравый прагматизм. Я сознательно много лет назад отошел от академического формата концертов: пытаюсь общаться со слушателями, рассказываю о музыке, спрашиваю их мнение. В свою очередь зал пишет мне записки, пожелания. У нас есть обратная связь. Жизнь заставила измениться. Людям сегодня не хватает душевного общения. Все страшно боятся одиночества…
– Советский казахстанский композиторКуддус КУЖАМЬЯРОВ в свое время сделал так, что «из степи зазвучал орган», как он сам говорил. Эти звуки сегодня слышны за пределами «степи»? Конкурентоспособны сегодня наши органисты за рубежом?
– Могу с полной уверенностью сказать, что у нас крепкая профессиональная школа. Ее знают и в ближнем, и в дальнем зарубежье. Мы конкурентоспособны. Однозначно. Наши воспитанники участвуют в фестивалях, конкурсах. Одним из косвенных свидетельств нашего постоянного развития является будущий фестиваль, приуроченный к 50-летию органного класса в Казахстане. Он состоится этой осенью, в конце сентября. Что самое интересное, мы его осуществляем целиком силами казахстанских органистов!
«Орган – не простой шкаф»
– А не кажется ли вам, что мы сегодня слишком часто и много гордимся тем, что способны создавать все своими силами, без государства? Ведь, если говорить о фестивалях, это, прежде всего, рост, развитие — благодаря представителям других стран, обмен опытом…
– Совершенно верно, но дело в том, что тот формат фестиваля, о котором вы говорите, я планирую организовать следующей весной. Мы возобновим традиционный органный фестиваль «Весенний Алматы». А там вы увидите в числе участников и зарубежных коллег. Что касается отечественного форума, то он приурочен к 50-летию органного класса, где логичнее представить именно отечественных профессионалов. Мы хотим показать свои результаты за прошедшие пять десятков лет. Кстати, не думаю, что наши ближайшие региональные соседи могут позволить себе проведение фестиваля в таком формате.
Да, к сожалению, экономическая составляющая имеет место. Музыканты, особенно известные, имеют определенный уровень требований по оплате. Они при всем желании не могут себе позволить выступать за более скромный гонорар, ведь это косвенным образом повлияет и на их репутацию. Вопрос рентабельности того или иного мероприятия сейчас имеет большое значение. Соберет артист аудиторию или нет. Сейчас даже успех музыканта измеряется количеством слушателей в залах.
– А залы на органных концертах не пустуют?
– К счастью, у нас всегда есть слушатели. Эти пятьдесят лет орган в нашей филармонии – не простой шкаф, деталь интерьера – он действует. У нас есть своя аудитория. На собственном опыте могу сказать, что вчерашняя публика сегодня приходит уже со своими детьми, внуками. Наблюдается преемственность поколений не только среди музыкантов, но и слушателей. Дети не ведут себя в зале как в цирке, и мне это крайне приятно.
«Хранители органа сегодня на вес золота»
– То есть профессия органиста в Казахстане не устареет?
– Я абсолютно уверен, что нет. Не стал бы я подтягивать тогда к этому делу старшего сына, может быть, и сам подыскал себе что-нибудь более выгодное в материальном плане (улыбается). От органа я никуда не денусь, он составная часть моей души, образ моей жизни, моего мышления. Кстати, в школьных учебниках по музыке для начальных классов появилась информация об органе. Это не может не радовать. Был у нас период даже, в конце 90-х, когда мы хотели открыть филиал по производству органа. Нам даже давали под это дело один из павильонов на ВДНХ (современный «Атакент» — Ю.М). Вели переговоры с представителями Германии, но встретились с такими трудностями, что на одном энтузиазме мы бы далеко не уехали.
– Габит Тулеутаевич, как дорого обходится сегодня содержание органа?
– Орган был дорогостоящим инструментом во все времена. Он сложен по своей конструкции. Необходимо учитывать много различных факторов при его изготовлении, профессиональных секретов. Велика роль индивидуальности в создании хорошего инструмента. Каждая фирма должна обладать высококвалифицированным штатом сотрудников, должна иметь в штате звукового художника, интонировщика. Последние ценятся на вес золота. От них зависит особый голос и тембр органа. Скажу, что технологии изготовления органа остались такими, какими они были много веков назад. У органа, как и у человека, есть год рождения и год смерти. Между этими двумя датами у него складывается своя жизнь, иногда очень драматичная. В штате сотрудников тех организаций, где имеется орган на балансе, существует должность хранителей органа. В органостроительном ремесле считается, что инструменту, не достигшему столетнего возраста, нельзя подаваться в «ветераны», он является молодым инструментом. Хранители органа обеспечивают его функционирование на протяжении какого-то периода времени, затем эту эстафету подхватывает другой человек этой профессии.
– А у нас есть такие специалисты?
– У нас всегда были такие люди и есть. Со мной сотрудничает очень хороший мастер Аркадий ЧЕРКАСОВ. Он квалифицированно обслуживает все алматинские органы. Важность его профессии, важность сохранности инструмента понимаю я и еще несколько человек. Большинству эта мысль, увы, недоступна. Несмотря на свои размеры, инструмент очень хрупкий, у него очень тонкий механизм. Я уже утомился объяснять это тем людям, от которых зависит судьба инструмента, имею в виду вышестоящее руководство… В перечне профессий у нас отсутствует «хранитель органа», «органный мастер». Профессия, действительно, редчайшая.
– Да и органов у нас в стране не так много…
– На весь Казахстан девять. У людей отсутствует большое желание получить такую профессию. Действующие хранители органа – настоящие энтузиасты. Необходимо официально обозначить статус хранителя органа и определить адекватное денежное вознаграждение. Содержание уже созданного органа обходится отнюдь недорого. Как я уже дал понять, зарплата у хранителей весьма символическая. Хочу сказать, что степень важности этого вопроса воспринимается как мой каприз, прихоть. Это иногда печалит, временами заботит, очень часто бесит… Кстати, летом приедет бригада немецких мастеров. Мы будем приводить в чувства несколько подуставший орган в филармонии. Впоследствии нужно уделить внимание и органу в нашей консерватории.
«Сочинение Жунуса Жумабекова хранится в библиотеке Ватикана»
– Изменилось ли отношение к органу за последние 20 лет? Сейчас в обществе есть настроения, которые иначе как «странными» не назовешь — когда нам предлагают отказаться от некоторых вещей, что называют «неказахскими». Приходилось ли вам слышать это об органе?
– В советское время это приходилось слышать Куддусу Кужамьярову и Еркегали РАХМАДИЕВУ. Сегодня иногда проскальзывают какие-то фразы, но я не могу сказать, что они имеют какой-то постоянный характер. Отдельные прецеденты имеют место, но это не значит, что они претендуют на объективное мнение. Орган – явление наднациональное, этот инструмент не знает географических границ. Мой покойный профессор Леонид Исаакович РОЙЗМАН издал в свое время капитальный труд под названием «Орган в истории русской музыкальной культуры», где развенчивается миф о чужеродности инструмента для русской культуры. Там же есть свидетельства о том, что этот инструмент в той или иной форме бытовал и в азиатском регионе. Орган – один из символов человеческой цивилизации.
– То есть на органе можно исполнять казахскую музыку?
– У нас существует много произведений, написанных казахстанскими композиторами для этого инструмента. Я делал европейские премьеры этих сочинений. Прекрасный самобытный автор Жунус Жумабеков, который по своей основной специальности дирижер-хоровик, подарил восьмичастный концерт, написанный для смешанного и детского хоров и органа, Папе Римскому Иоанну Павлу II во время его визита в Казахстан. Это произведение хранится в библиотеке Ватикана. В музыкальном сочинении соединяются и древний иудейский мелос, и европейские джазовые интонации, и казахский мелос. Получилось интересно. Я его не раз исполнял в своих зарубежных поездках. Он очень хорошо слушается. Вот и доказательство того, что нам этот инструмент не чужероден. На нем прекрасно звучит и казахская музыка. В свое время я начал увлекаться обработкой казахских и киргизских песен. Самое интересное, две моих обработки коллегами в Германии используется как часть литургии. Церковные органисты играют казахские мелодии во время службы! Представляете? Сегодня с инициативной группой под патронажем фонда Досыма САТПАЕВА (на снимке слева) мы сняли необычный клип. В нем звучит орган с моей обработкой песни «Маңмаңгер» Ақан Сері.
В клипе участвуют детский хор под управлением Елены БАЙЫСБАЕВОЙ и интересная современная музыкальная электронная группа iFly. Органная культура, как видите, не просто развивается, но пытается находить новые формы…
На видео: частный культурно-просветительский фонд Досыма Сатпаева совместно с руководителем органного класса профессором Габитом Несипбаевым, а также группой «iFLY» и детским хором «Байтерек» гимназии №79 представляют уникальный музыкальный проект на основе легендарной песни Акан Серi «Манмангер».
«В музыке сегодня пытаются обновлять меню – как в фастфуде»
– Стремление осовременить классическую музыку привело к созданию так называемого классического кроссовера. А что делать в сегодняшних условиях органу, который ни на море, ни в степь не вытащишь?
– Для органа столько великой музыки написано, что ее играть – не переиграть. Я считаю, классический репертуар неисчерпаем. В России много молодых органистов, которые играют музыку из фильмов, популярных современных и советских, делают программы джазовые, танго. Мне кажется, это немного принижает слушателя, аудиторию. Я бы лично воспринял это как косвенное оскорбление, хотя некоторой публике это нравится. Воспринимается в виде новой «специи» к традиционному «блюду». Да, вообще-то, даже в фастфуде пытаются обновлять меню. Это нечто подобное. Мне же предпочтительнее играть здоровую музыку, чем заниматься оголтелым популизмом.
– Одно из главных преимуществ жизни в Европе для меломана – возможность зайти в собор, церковь, храм и послушать музыку, в том числе органную. Понятно, что у Казахстана нет этой традиции, потому что нет этой возможности. Но если помечтать-пофантазировать – могли бы мы предложить какую-нибудь альтернативу?
– Интересен опыт Челябинской филармонии, где работает мой друг, коллега, народный артист России Владимир ХОМЯКОВ. Она проводит концерты под названием «Час органа». С пяти до шести вечера играет на органе без объявления программы. Это, кстати, традиция протестантская. Я предлагаю свою альтернативу. Раз в месяц, раз в полтора месяца стараюсь давать концерты органной музыки в нашей филармонии. Если наладится инфраструктура, станет стабильнее с финансами, думаю, и два концерта в месяц получится организовывать: один с участием своих органистов, другой – с приглашенными музыкантами…
Фото и видео из архива Габита Несипбаева.
